Жил да был один купец, у него жена померла, и остался сын девяти ден. Он все кричит, все плачет. Вот бабки, няньки собрались, никак не унять. Вдруг приходит бабушка-задворенка. Взяла его на руки:
— Баю-баю, Ванюшка, вырастешь большой, возьмешь замуж Красну Красу – Долгую Косу, трех мамок дочку, трех бабок внучку, девяти братьев сестру.
Он и замолчал. Вот год молчал. А потом и стал реветь. Ревет, ревет, уему нет. Набежали бабки да няньки, унять нельзя. Пришла бабушка-задворенка:
— Баю-баю, Ванюшка, вырастешь большой, возьмешь в жены Красну Красу – Долгую Косу, трех мамок дочку, трех бабок внучку, девяти братьев сестру.
Он и замолчал. Еще год молчал. А потом опять плачет. Купец его жалеет. Бабки-мамки уговаривают. А он все плачет. Пришла бабушка-задворенка:
— Не плачь, Ванюшка, вырастешь большой, возьмешь замуж Красную Красу – Долгую Косу, трех мамок дочку, трех бабок внучку, девяти братьев сестру.
Он и замолчал. Вот он вырос до возрасту, такой красивый. А этот купец женился на другой, молодой. Она все на Иванушку поглядывает. А он все думает о Красе. Вот он и пошел к бабушке-задворенке:
— Здравствуй, бабушка.
— Здравствуй.
— Ты меня, бабушка, сулила оженить на Красной Красе на Долгой Косе?
— Сулила.
— Ожени, бабушка.
— Иди, дитятко, проси у отца самолучшего коня, поезжай в чисто поле, только не спи, не дреми, Красна Краса сама придет.
Он и попросил самолучшего коня. Ему купец коня снарядил. А выходит мачеха на крыльцо.
— Нехорошо, – говорит, – Ваня, тебе без слуги ехать. Возьми, — говорит, — моего слугу, он тебе напечет, наварит, спать уложит.
— Ладно, — говорит. Она побежала да своему слуге сонную булавочку дала.
Вот они поехали в чистое поле, раздернули шатер, легли, заспали. Утром будит его слуга:
— Вставай, Иван – купеческий сын, снарядись невесту встречать.
Он стал его причесывать да ему сонную булавку в голову воткнул. Тот и заспал.
Вот приехала Красная Краса – Долгая Коса на девяти кораблях. Стала его будить – не добудится.
— Ну, — говорит, — нехорошо сватаешь, купецкий сын. Через день приду на шести кораблях, чтобы не спал.
И уехала. Тут слуга булавочку вынул.
— Ох, — говорит, — никак я заспал?
— Заспал, — слуга говорит.
— Мне во сне снилось, что меня Красная Краса миловала.
— То не во сне снилось. Красная Краса тебя миловала, велела сказать, чтобы не спал. Будет она на шести кораблях.
Вот день проходит, они поезжают опять на зеленые луга, к синему морю. Вот мачеха говорит:
— Что ты, Ванюшка, один поезжаешь, возьми слугу. Он и взял слугу. Ну, приехали, шатер раздернули, спать легли. Утром слуга говорит:
— Давай, Иван – купеческий сын, приумойся, приоденься невесту встречать.
Он взял его причесывать и сонную булавку ему воткнул. Тот и заспал.
Вот приехала Красная Краса на шести кораблях. Стала его будить, оглаживать. Он все спит. Она говорит:
— Ох, досадный какой, разве так невесту встречают? Приеду через месяц на трех кораблях.
И уехала.
Слуга ему булавку и вытянул. Он говорит:
— Ох, мнилась мне Красная Краса.
— Не мнилась, а здесь была, тебя миловала, добудиться не могла. Приедет через месяц на одном корабле.
Ну, месяц проходит, поезжают они на зеленые луга к синему морю. Стал слуга Ивана расчесывать, сонную булавку в голову воткнул. Тот и заспал. Приехала Красная Краса, стала его миловать, да не разбудить. Она на слугу поглядела, ногой топнула:
— Это не богатырь, либо ты, леший, его колдуешь. Скажи ему: гребешок пусть ломает, в воду бросает, а ко мне свататься идет.
И уехала.
Тот булавочку повыдернул, да и выдернуть не успел, как Иван встал.
— Ох-ох-ох, голова болит, мнилась мне Красная Краса.
— То не мнилась. Она тебя любовала, миловала, добудиться не могла. Это говорит не богатырь. Пусть гребешок сломает да в воду бросит.
Иван в волосья рукой липнул — тут булавка торчит. Он булавку повыдернул, стал богатырь. Взял тому слуге голову отрубил да в море кинул. Домой поехал, мачехе голову ссек и поехал один за Красной Красой за Долгой Косой. Заехал он к бабушке-задворенке.
— Ты, бабушка, мне Красную Красу сватала?
— Сватала.
— Сватала, да не досватала, как мне ее самому добыть?
— Поезжай в лес, в левую сторону, по правой дорожке. Доедешь до ее царства. Иди в церковь обедню служить. Придут девять братьев, будут тебя в гости звать. Ты не иди. Они будут понуждать, ты их, сколько можешь, толкни. Придут назавтра шесть братьев тебя в гости звать, ты и их толкни. Придут после три брата, ты с ними иди. Да в красный угол не садись, да первую чарку не пей, да золотым наспичником не утирайся. А будут тебе мамки подарки дарить, ты бери только худой ящичек. Да возьми сорок сажен веревки, тот ящик завяжи.
Вот он и поехал в лес, в левую сторону, в правую дорожку. Ехал-ехал, до ее царства доехал. Пошел в церковь обедню служить. А стоит тут Красная Красота и девять братьев.
Тут девять братьев подошли, стали его звать чай пить, а он:
— Не хочу, — говорит.
А они стали принуждать, он взял их столкнул. Так три брата и пали.
Наутро он пошел обедню служить. Стали его шесть братьев чай пить звать. А он говорит:
— Не пойду.
Он взял да и столкнул их, три брата и пали. На третий день то же самое, стали его гостить звать. Ну, он пошел. Пошел, а старший брат говорит:
— Садись в красный угол. А он говорит:
— Ты старший, ты и садись.
Он понуждает садиться. А Иван взял его в красный угол толкнул. Тут его и разорвало что-то. Ну, средний брат ему стакан дает. А он говорит:
— Ты старший, тебе первому пить. Тот не хочет. А Иван говорит:
— Пей.
Тот выпил и пал мертвый. Там какой-то яд был! Ну, чай попили, дают наспичник утереться. Ему дают золотой, а он говорит:
— Я золотым не хочу, утрись ты золотым. Брат не хочет. Он говорит:
— Утрись!
Тот утерся да и пал мертвым.
Набежали тут мамки, стали ему подарки давать. Он ничего не берет. Набежали бабки, стали подарки давать. Он говорит:
— Дайте худой ящик!
Они не хотят, а он кричит:
— Давайте, а то всех побью!
Они и дали. Он взял, сорок сажен веревки обмотал и поехал. Ехал, ехал, а на ящике веревки трескаются. Он коня пуще нагоняет.
Только вот выехал из лесу, веревки и треснули. Выходит из того ящика Красная Краса.
— Ну, — говорит, — вывез меня из лесу?
— Вывез.
— Ну, так буду тебе честной женой, а не вывез – я б тебя убила.
Приехали к нему и повенчались.
